BRIE LARSON

Имя: Stella Bulstrode // Стелла Булстроуд. Возраст: 26 лет. Чистота Крови: Чистокровна.

Сторона: нейтралитет. Занятость: журналист газеты "Нью-Йорк Гост", светская львица.

ОБЩЕЕ ОПИСАНИЕ
[indent] Родилась в семье эмигранта из Британии – Эмброуза Булстроуда и бруклинской волшебницы Мэйвис Тернер (англ. Ambrose Bulstrode and Mavis Turner). Эмброуз, с детства, был близким другом Бартоломью Гампа. Эти двое оставались закадычными друзьями даже после того, как Булстроуд, решил перебраться за океан, и обосноваться в магическом конгрессе, на одной из должностей. Будучи законченным карьеристом, Эмброуз к тридцати годам взбирается на довольно высокий пост в МАКУСА, где он обзаводится связями и власть имущими покровителями. В Бруклине, где Булстроуд решает обосноваться, он встречает Мэйвис, из чистокровного рода Тернеров, с которой, спустя год, играет свадьбу, а еще через некоторое время заводит единственного ребенка – Стеллу.

Про таких людей, как Стелла, говорят, что их всегда слишком много. Слишком громкая, слишком активная, слишком уверенная в том, что ее долгом в этом мире является быть всегда и везде первой. Об этом говорят многочисленные награды Стеллы, нагромождение которых можно найти у нее в комнате. Она собрала их еще в детстве, в самых разнообразных детских состязаниях и секциях, куда ее пихали родители, с мотивацией: "Ребенок должен развиваться как можно более разносторонне". А если девочка не получала желаемый приз, или первое место, то превращалась в миниатюрный торнадо, выводящий всех вокруг из себя, а особенности - родителей. Стелле никто и никогда не потрудился объяснить, что выиграть абсолютно во всем невозможно, что изучая все науки в раз, есть вероятность не преуспеть ни в одной, но ни она, ни ее родители, которых волновал скорее престиж ребенка, чем его заинтересованность, не понимали такой простой истины.

Часто, видя, что их девочка явно не дотягивает до гения, родители, имевшие вес в особых кругах, договаривались о победе их ребенка в том или ином состязании, а когда это не получалось, (что тоже бывало часто), отзывались о мероприятии крайне негативно, (считай «обливали помоями»), и уводили своего ангелочка выигрывать другой приз. В итоге выросла, бесспорно, привлекательная, умеющая себя подать в обществе девушка, с завышенным чувством самооценки, комплексом отличницы и частыми истериками, которые изматывали морально и физически.

Единственное, в чем реально преуспела Стелла, стало писательство. С раннего детства она сочиняла неплохие, для ребенка ее возраста, сюжеты, которые, с непомерной гордостью, зачитывались во время бранчей и ужинов, перед собравшимися гостями в доме Булстроудов. Став взрослой, окончив школу, она, скорее по наитию, что было крайне умно для Стеллы, устраивается в штат корреспондентов в «Нью-Йорк Гост», не без помощи отца, работающего в МАКУСА. Имея покровителя, в виде своего батюшки, а так же, чего скрывать, талант складывать слова в вполне сносные тексты, Стелла, со временем, становится самым передовым и активным, способным пробиться сквозь любые преграды, журналистом бруклинской газеты, чертовски жадным до новых сюжетов.

ВЗАИМООТНОШЕНИЯ
[indent] Стелла и Кристофер были знакомы еще с детства, хоть и особо не помнят ту встречу. Когда Булстроуд было пять лет, она, вместе с родителями, прибыла в Британию, чтобы познакомиться с родственниками со стороны отца, а так же семьей близкого друга Эмброуза – Бартоломью Гампа. Наблюдая, как дети-одногодки общаются между собой, в основном доводя друг друга до слез, (ведь делить игрушки что первого, что вторую, никто не учил), отцы, вместе со своими женами, решили, что из Криса и Стеллы, в будущем, выйдет просто замечательная пара, а главное – чистокровная, во всех отношениях. Вскоре, семья Булстроудов отчаливает обратно в США, но негласный договор, между родителями, остается в силе.

Ребенком, Стелла еще пару раз приезжает в Британию, в основном на каникулах, все с той же целью: повидать бабушек и дедушек со стороны отца, а так же, посетить дом Гампов, ведь Эмброуз все так же крепко дружил со своим школьным другом. И все так же помнил, что в Корнуолле растет прекрасная партия для его дочери. Кристофер общается со Стеллой, скорее, из вежливости, мечтая поскорее избавиться от навязанной матерью обязанности ангажировать американскую гостью. Булстроуд разделяет желания глуповатого, на ее взгляд, мальчишки, мечтая избавиться от его компании и поскорее вернуться домой.

Будучи на последних курсах школ, им обоим, и Кристоферу и Стелле, намекают на то, что там, где-то за океаном, их ждет настоящая судьба. Подростки, фыркая, отнекиваются от родительских россказней, и продолжают жить своими жизнями. Родители же ждут, когда их дети повзрослеют.

Когда Стелла, по ее мнению, посещала Британию в последний раз, это была весна 1975 года, когда она, опять же, вместе с родителями, в очередной раз отправилась в паломничество по родным местам отца. В тот раз, они были приглашены в дом Гампов по случаю дня рождения Этель – матери Кристофера. Сам молодой человек, тоже присутствовал на празднике, потому как не мог по-другому. И вот тут то, в родителях парня и девушки, проснулись, как им казалось, профессиональные свахи. Но свести Криса и Стеллу им все же не удалось, так как молодые люди имели свои головы на плечах, а Кристофер еще и чувства к одной из своих коллег.

В очередной раз, Стелла приезжает в Британию, в 1979 году, уже не по семейным делам, а по работе. Соединенное Королевство терроризирует настоящая магическая война и ни один уважающий себя журналист не мог обойти эту тему стороной.  Снуя по Лондону, освещая самые последние события, она сталкивается с «настоящей судьбой всей ее жизни», а именно с Кристофером Гампом. Слово за слово и они находят общий язык, вспоминая истории из детства. Крис предлагает Стелле помощь в ориентировании по столице, а девушка с радостью принимает ее… Через некоторое время Булстроуд узнает, что беременна. Конечно же от Гампа. Совпадение, не думаю.

ДОПОЛНИТЕЛЬНО
"Где же ты где, звездочка алая..." (пример автора, ибо значение имени Стелла - звезда)
В активном поиске матери моего ребенка и любительницы стекла (потому что подразумевается любовный треугольник). В заявке я оставил этакий общий образ, который возник у меня в голове, все остальные мелочи - отдаю на вашу фантазию. По поводу внешности: мне бы не хотелось ее менять, но если вам совсем-совсем невмоготу и вы не хотите стать Капитаном Марвел, что ж, подберем какую-нибудь другую.
Ах да, и я еще не решил, станет ли Стелла миссис Гамп, потому как мы узнаем это уже в игре.
Про себя: предупреждаю сразу, что я не особо активный игрок, мой максимум - пост\два в неделю.
В общем, приходи, не бойся, я тебя очень жду.

для вдохновения:

типичная Стелла, времен Ильверморни:

типичная Стелла, которая уже все решила:

типичная Стелла, когда не добилась своего:

типичная Стелла, когда узнала, что беременна от Гампа:

типичная Стелла, идущая за новым репортажем:

типичная Стелла, которая не сдается, когда ей не дают интервью:

ну, а вообще, она миленький цветочек:

ПРОБНЫЙ ПОСТ

[indent] Он появился на пороге родного дома чуть позже полудня, когда летнее солнце скрылось за плотной массой серых облаков, пришедших откуда-то с юга, из-за Кельтского моря. Коттедж, стоявший на берегу, ярко контрастирующий с маленькими маггловскими деревенскими домишками, рассыпавшимися вдалеке по скалистым холмам, словно пригоршня игральных костей, нисколько не изменился за то время, как парень стал жить в Лондоне. Кусты белого шиповника и газон на небольшой лужайке все так же были аккуратно подстрижены, морская галька на дорожках сухо похрустывала под подошвами ботинок, а за дверью его встречал Роури – мелкий домовой эльф, с вечно слезящимися глазами.

Год – это не срок для каких-то радикальных изменений, особенно в таких семьях, в которых царили консерватизм и упрямая чопорность, но увидев мать в родных интерьерах, метнувшуюся к нему в своих излюбленных шелках, Крис подметил, что этой женщине хватило каких-то триста шестьдесят пять дней, чтобы обрести несколько новых морщинок и излишнюю худобу в теле. Этель всегда чересчур сильно переживала отсутствие сына под своим крылом, оттого она начинала вдвое больше нервничать и вдвое больше налегать на ирландские сливки, количество виски в которых, иногда, превышало грани разумного. Впрочем, на законченную алкоголичку мать никогда похожа не была. Некогда носительница фамилии Шафик, она выглядела воистину аристократичной особой, даже больше, чем ее драгоценный и влиятельный муж, который проводил все свое свободное от работы время в море под парусом.

Из-за чего Гамп не имел особого желания появляться дома и, оказавшись под родной крышей, не мог избавиться от легкого тревожного чувства, так это из-за встречи с отцом. Под его строгим взглядом, обрамленным густыми, седыми бровями, он вновь чувствовал себя семилетним ребенком, сидящем в темно-синем кабинете Бартоломью, пытающемся запомнить хоть что-то из тех толстых книг без картинок. После приветственных объятий матери, Гамп отправился на небольшую прогулку в море, в компании главы семейства, где, стараясь сосредоточится на управлении судном, еле как выдержал отцовскую проверку на прочность, состоящую из вопросов, типа, «Ну, что, сынок, как служба?», или, «Ну, что, сынок, какие планы на жизнь?». Конечно, Крис не удержался похвастаться, мол, на работе у него сплошь одни успехи, если считать скучную будничную рутину успехом, и что он завел несколько хороших знакомств, среди коллег, которые, в будущем, могут сыграть парочку отличных партий, для выгоды семьи.

Вернулись они, растрепанные ветром и пропахшие солью тогда, когда в доме уже было все готово к празднику. Бартоломью Гамп сегодня праздновал свое сорок второе день рождения. Приглашены были почти все ветви семейства. Даже те, кого отец терпел, скрипя зубами, но, воспитание и боязнь ударить в грязь лицом перед родственниками, не давали повода отозвать приглашения, поэтому, первый этаж коттеджа, к середине дня, начал потихоньку наполняться людьми. Их было не так много, как вы могли представить. Бабушки и дедушки, дяди тети, какие-то отцовские знакомые… В числе первых  прибыла тетушка Августа с мужем и сыном – Фрэнком. Мать, услышав знакомые восклицания в холле, встрепенулась и, чуть покривив лицом и поправив прическу, отправилась встречать гостей, попутно вытолкнув Криса, попытавшегося ретироваться куда-нибудь в дальний угол, к прибывшим родственникам, По пути к ним присоединился отец, поправляющий складки на мантии. 

— Августа! —  голос отца легким эхом отражается от стен и высокого потолка, и Кристофер, почти что верит той доброжелательности, возникшей в его голосе. Внимание всех собравшихся в холле приковано к брату и сестре, которые не видели друг друга довольно долгое время. Крис же старается выскользнуть, словно уж, куда-нибудь прочь, но взгляд Этель приковывает его к месту. — Сколько лет, сколько зим! Как жаль, что мы не видимся чаще, но, сама знаешь – дела обязывают. Никак не могу выкроить чуть больше свободного времени.

Пока отец здоровается с дядей и кузеном, Кристофер, все еще ощущая на себе колкий взгляд матери, старается пережить нашествие Августы, которой будто страсть как хотелось узнать, сколько процентов жира в его теле, если судить по мягким щипкам за плечи и щеки. Произнеся какое-то нечленораздельное приветствие, младший Гамп, улыбнувшись, перевел взгляд на кузена, который переживал почти что тоже самое, только проверка от дядюшки не была столь…ммм… активной.

Не то, чтобы Кристофер не любил этих людей, просто должным образом не знал. Тетя Августа, дядя Ликорис и их сын Фрэнк были для него, по большей части, незнакомыми людьми, с которыми парнишка не знал как себя вести или о чем говорить. Правда, кузена он видел гораздо чаще, чем его родителей, потому как раньше, до выпуска Криса, мальчишки учились в одной школе, пусть и на разных курсах и факультетах. Но это факт все равно не смог помочь в подборе хоть каких-то слов, когда Крис  оказался лицом к лицу с Фрэнком.

— Хм.. привет, — произносит Гамп, пожимая протянутую кузеном руку. Когда они здороваются, мимо них, с шумом, проходит процессия взрослых, устремившаяся в гостиную, где уже были поданы напитки, судя по звону бокалов. От нечего делать и, чтобы как-то избавиться от возникнувшей неудобной паузы, парни последовали за родителями и выбрали местом своей дислокации небольшой диванчик, стоявший в углу, на безопасном расстоянии от старших. Все это время Гамп молча наблюдал за кузеном, подмечая их разницу в возрасте и во внешности. Будучи двоюродными братьями они, конечно же, были абсолютно разными, хотя, если кто и присматривался, то все же находил в их лицах нечто истинно гамповское. Какие-то неуловимые черты.

— Ну, дорогой кузен, — в его голосе явно чувствуется менторский тон, — ты, к концу дня, благополучно вернешься домой, а я тут застрял на все выходные. Еще целых два дня в обществе отца. О чем я еще могу мечтать.

— Смотри, — произнес Гамп, откинувшись на спинку дивана, — щас они начнут нас обсуждать. Маман уже в нашу сторону рукой машет, наверное, говорит про мою работу… — он глубоко вздохнул. Не то, чтобы Гампу не нравилась его должность, просто вся эта идея с министерством не грела его душу так, как квиддич, которому он, в школьные годы, мечтал посвятить жизнь. — Проверенная схема. — Он натянуто улыбнулся в ответ Этель, чтобы дать матери понять, мол, он и правда, весь такой умница-разумница.

Пройдя через многочисленные званые вечера, которые устраивала его мать, когда он был на каникулах, Кристофер знал, что весь день пройдет за закусками, едой, выпивкой, пустой бытовой болтовней, которая будет изо всех сил пытаться казаться светской беседой, и еще раз выпивкой. Вновь вздохнув, он поднимается с дивана и, схватив бокал шампанского с подноса, который плыл по воздуху рядом с Роури, незаметно для родителей выпивает его, встречая немного удивленный взгляд домового эльфа и загоревшийся - кузена.

  — Если хочешь - бери, только если тебя поймают, я - ни при чем, — он повертел в руках пустым бокалом, а затем поставил его на свободный столик. — Так, я щас собираюсь слинять отсюда, по-тихому. Если хочешь со мной, то давай, не рассиживайся.

Но, спокойно улизнуть не удалось. Увидев в поле зрения своего сына, Этель воскликнула: — А вот и мой мальчик! Кристофер, подойди сюда! Вы ведь уже в курсе, что он уже год в министерстве работает…. — Все в ее тоне, в том, как она держалась, чуть надменно взденув подбородок, говорило о том, что миссис Гамп, всеми фибрами души, желает как можно больше распушить перед своей золовкой "хвост", что, впрочем, легко ей удавалось.

— Мама, — достаточно резко произнес Гамп, не дав Этель закончить, — я собирался показать своему кузену нашу яхту, не очень вежливо заставлять его ждать, ведь так, Фрэнк?

Услышав «яхта» оживился и отец, начав старую сказку о том, что с этим сокровищем нужно быть крайне осторожным, ценить и беречь его и не играться, не колдовать и вообще - не дышать, в радиусе пяти миль. Кристофер пообещал родителю, что они не будут играться и вообще вести себя как последние придурки, что он просто покажет Лонгботтому как все устроено и точка.

Наконец, им удалось выскользнуть из цепких родительских лап. Оказавшись во дворе, Крис выдохнул и пожалел, что не стащил еще бокала шампанского. По виду Фрэнка можно было сказать, что он жалел об этом тоже.

RAGNAR SVANE, 40 » AIDAN TURNER
Д И Р Е К Т О Р  Д У Р М С Т Р А Н Г АЕго семья - властные представители элиты. И ему абсолютно на это наплевать. Никогда не пользовался своим положением и планирует продолжать жить так дальше. С самого детства по Рагнару было видно, что он упорный и всегда добьется своей цели. Окончил школу с отличием, стал аврором и очень быстро заслужил уважение коллег, и обожание магической Скандинавии. Он был одним из самых успешных работников отдела с самым большим количеством арестов в годовых сводках.  Для него правила не писаны, он пинком открывает двери к начальству, гнет свою линию и никогда не уступает. Ему не важно, кого сажать: будь то простой воришка или Министр Магии.Он просто всегда делает свою работу. Свэйну всегда все сходит с рук, потому что люди на его стороне. Ему доверяют. Мужчину любят газеты, а он терпеть не может видеть свое лицо на первой полосе. Он отлично живет без похвалы и восхищения.
И вот заголовки меняются. Тот самый аврор покидает пост и к неожиданности остальных, принимает предложение стать наставником в Дурмстранге. Рагнар искренне считает, что если лучше обучать новое поколение, будет больше таких как он - верных своему делу. Заголовки снова меняются: «Самый молодой директор Дурмстранга». Конечно, скучает по прежней работе, но понимает, что обучение нового поколения важнее. И все равно остается законником: жестко пресекает возникающее давление чистокровных студентов на полукровок; не дает никому поблажек; находит время, чтобы проводить еженедельные факультативные занятия для тех, кто планирует работать в сфере правопорядка.

 
BEN MCKENZIE

Имя: Бродерик Боуд Возраст: 31 Чистота Крови: Маглорожденный

Сторона: На Ваше усмотрение Занятость: Работник Отдела Тайн.

ОБЩЕЕ ОПИСАНИЕ
Персонаж акционный и, нам кажется, в первую очередь стоит опираться именно на общее описание из акции.

Боуд - магглорожденный волшебник, который испытал все прелести полного погружения в мир магов. Он именно тот представитель учеников Хогвартса, которые желают учиться и готовы впитывать знания как губка. Не удивительно, что он является выходцем факультета Рейвенкло. Он получил рекомендации самого Альбуса Дамблдора для того, чтобы получить место стажера в Министерстве магии, выбрав, по его мнению, самый таинственный отдел.
Бродерик довольно замкнутый человек. Он не любит шумные мероприятия, но все равно всегда на них присутствует - хочет просто быть в курсе происходящего. У него нет семьи, ему достаточно непродолжительных ни к чему не обязывающих связей, поскольку он живет работой. Боуд, с присущей ему серьезностью, приступает к порученным ему делам, нередко бывает достаточно дотошнен и всегда - неподкупен.
Бродерик не боится открыто говорить о своих взглядах на ситуацию в магическом мире. Обладатель непреклонного взгляда, который заставляет любого, на кого смотрит Бродерик, чувствовать себя неловко.

ВЗАИМООТНОШЕНИЯ
Ифа: Ифа никогда не питала ненависти к грязнокровкам, считая, что они есть, они нужны, и на этом вопрос закрыт. Однако, ей не нравился тот факт, что придется отчитываться тебе, магглорожденному. Но выбора у стажеров нет, и пересекаться приходилось часто. В какой-то момент чистота крови уже не была для нее чем-то отрицательным, этот фактор перевесили твои личностные качества. И она позволила тебе проявлять к себе внимание несмотря на то, что привыкла не мешать работу и личную жизнь. На то было несколько причин. Во-первых, это злило Розье, а во-вторых, ее привлекло стойкое спокойствие и невозмутимость. Каждый ее шаг просчитан на десять ходов вперед, но не в этом случае. Возможно, в какой-то момент возникла доля доверия, за которой последовала симпатия. Что началось как попытка снизить настойчивость Розье, превратилось в нечто другое. Но чистокровной девушке не место в компании магглорожденного начальника. Так считали бы все вокруг, если бы узнали. Но догадывается только Эван.

Эван: Мы часто видимся на работе. Пересекаемся лишь в коридорах, но это не мешает мне каждый раз сверлить тебя взглядом. Тебе кажется, что твое внимание к Ифе незаметно, но я вижу, как ты смотришь на нее, как пожираешь взглядом. Хотя, возможно, я все это себе придумал.
Из-за Берк я ненавижу тебя, ищу любой повод для того, чтобы тебя выперли с работы, чтобы ты был как можно дальше от Министерства и не проводил с ней так много времени. Возможно, я опять себя накручиваю, но я ревную ее буквально к каждому столбу, потому что за столько лет она так и не дала мне того внимания, которое я заслужил.
Твое происхождение – отдельная тема. И хоть ты выглядишь сурово, меня не пугает твой взгляд, который, кажется, выжигает все перед собой. Я знаю, что у тебя есть слабое место и всячески пытаюсь его нащупать. Я уверен, что над тобой издевались в школе и тебя не сладко пришлось. И я всячески пытаюсь устроить тебе ад, в котором ты, возможно, не был, но обязательно окажешься.

ДОПОЛНИТЕЛЬНО
Мы очень ждем Боуда. Прям вообще. Поможем влиться в сюжет, у нас много мыслей на личную линию. Не смотря на это, старайтесь быть самостоятельным, потому что мы порой (обычно по отдельности), но можем выпасть. Но не пугайтесь, мы на форуме постоянно и никуда не денемся, не бросим.
Оба графисты, упарываемся по сюжетам и достаточно общительны, так что постараемся сделать так, чтобы Вам не было скучно.
По активности мы не хотим ставить какие-то жесткие рамки, но хотелось бы видеть пост раз в неделю. По объему мы сильно не заморачиваемся, но обычно пишем 4-7к символов, от третьего лица. Но можем и извратиться.
Флуд совсем не обязателен, как и участие в форумных активностях.
Главное – не пропадайте без предупреждения. Мы не звери и не кусаемся. У нас серьезные планы на персонажа, а также у нас есть, что предложить для развития линии между персонажами.
Имя, как можно догадаться, не меняемо, как и внешность. Нам нужен именно Бен и мы не согласны ни на кого другого»

ПРИМЕР ПОСТА ЭВАНА

То, что происходит в семье Берков - было безумно сложным. И иногда молодой человек сомневался в том, стоит ли лезть во все это. Не потому, что там сам любой ногу сломит. Просто Ифа всеми способами давала понять Розье, что ему лучше отойти от нее на несколько "шагов".Но Эван не отступится. Если даже после непростительного проклятия он здесь, то девушке стоит сделать свои выводы. И не сильно ясно, она очень умна или слишком глупа, чтобы принять свою судьбу. Чистая кровь обязывала соблюдать каике-то правила. Чаще всего приходится идти на работу, на которую вас подписывают родственники, связывать себя семейными узами с такими же чистокровными семьями. Если так подумать, то судьба каждого уже предопределена. Волшебник знает, что он будет и дальше работать в Министерстве и двигаться по карьерной лестнице. А так же будет служить Темному Лорду, каждый раз доказывая свою преданность, - Ведь Темный Лорд работал на том же месте, где и ты. Неужели тебе чужда эта часть истории магазина? - волшебник начал вспоминать о том, что рассказывал ему отец о школьных временах, когда образовалась компания тех, кто был первыми Пожирателями Смерти. Уже тогда Том Реддл собрал вокруг себя последователей, которые верны ему до сих пор. А теперь и дети тех первых, коим и являлся Розье. Но эта часть ему была по душе. Ему нравилось. что он делал и хотелось, чтобы рядом была Берк. Но она сопротивлялась тому, что предначертано ей. Потому что ее девушка все решил. Старый Берк, наверняка, тронулся умом, раз все еще не может никому дать согласие на замужество внучки. Если бы у него только была возможность, он бы смог доказать, что достоин Ифы. Она и сама должна знать, что лучше Розье у нее никого не будет. Только вот все не так, - Я знаю, что для тебя семья - самое главное, - Это было ясно как день, - Но есть вещи намного важнее, как, например, изменение в Магическом мире, - Глаза Эвана загораются в один момент,  - Все станет совершенно иначе, как только у Темного Лорда станет больше последователей, - Это тоже волнует волшебника. Но во вторую очередь.
- Я и так - открытая книга и готов ради тебя на все, - он улыбается, хотя все тело, кажется, горит и ему под кожу одновременно вкалывают тысячи иголок. Вообще-то, трудно было описать то, что он почувствовал, когда испытал на себе действие Круциатуса, - Тебе нет смысла использовать на мне еще одно заклинание. А мое желание быть с тобой настолько сильно, что его даже сильнейшая магия не затмит, - на самом деле он просто против продолжения этого фарса. Неприятно, когда тебя мучают. Вдвойне неприятно, что это делает Ифа, - Давай на этом закончим. Но, я хочу, чтобы ты призналась, что тебе было приятно, - не смотря на то, что целью заклинания стал сам Розье, - Тебе хочется довести меня до состояния обезьяны? Что ж, весьма забавно, - На самом деле нет. Он не может тебе такое позволить. Это та черта, та точка невозврата, миновав которую, уже нельзя будет все вернуть назад. Даже Эван, который так терпеливо ждет благосклонности девушки просто не сможет с этим смирится. Он готов на многое, но только не на это. Он хоть и молодой мужчина, но имеет чувство собственного достоинства и с некоторыми вещами ни за что не сможет смириться, - Но если тебе так хочется, чтобы я признал себя обезьяной... - а про себя молится Мерлину, чтобы она не поступила так. Иначе это станет финальной точкой в его нездоровых воздыханиях по Берк.
- Конечно лучше, - вопросительно поднимает бровь, совершенно не понимая, в какую степь идет их разговор, - Ифа, дорогая моя. Ты себе что-то придумываешь и совершенно не хочешь меня слушать, - он не может злиться на девушку. Но все равно вся эта ситуация начинает его выводить, - Если бы я считал тебя хуже магглов, но не стоял бы с тобой и не распинался, - А еще бы не строил из себя павлина, пытаясь привлечь внимание Берк, - Иногда я не понимаю, что в твоей голове, - жалеет, что не владеет леггилименцией. Хотелось бы проникнуть в сознание Ифы и понять, что там происходит, - Если бы ты была моей женой, ни за что бы не смела со мной так разговаривать, - немного теряет контроль и не собирается извиняться, - Тебе не хватает контроля, - Ему хочется иметь над власть, но сейчас скорее все наоборот, - Если бы ты плыла по течению, а не сопротивлялась ему, все было бы иначе, - Он никогда ей такого не говорил, но всегда думал, - Цепляешься за что-то, непонятно зачем. Лучше быть на стороне победителей, когда все закончится, - констатирует Розье, - Поэтому перестань ломаться и будь со мной, - Сейчас он думает, что его терпение бесконечно. Но, признаться, оно уже давно не пределе. Выкинь Берк сегодня еще один фокус и он не выдержит. По крайней мере ему может потребоваться перерыв, чтобы быть готовым в новой порции отказов и унижений. Если бы его семья знала о их однобоких взаимоотношениях, то начали считать его не лучше Катрины, которая совершенно отбилась от рук. Отец бы даже от Берков и их отпрысков такого не стал терпеть. Но Эван - не Персей и никогда не станет таким же как он. Хоть на протяжении многих лет отец был для него примером.
- Иногда я тебя просто не понимаю, - ее отношения с отцом были полнейшей загадкой. Но, не важно. Он выдыхает, понимая, что у него с каждым разом все меньше аргументов, - Ладно, раз отец для тебя ничего не значит, то замени его в моем примере на деда. Ты должна быть на одной стороне с теми, кто тебя защитит и поможет. Сейчас быть на своей стороне - самоубийство, - Он не знает, как еще уговорить Ифу хотя бы дать ему шанс показать, как это выгодно для ее семьи. Но она не хочет с ним соглашаться ни в чем, даже если он прав. Просто из принципа. Чтобы вывести его из себя, или отделаться побыстрее. В любом случае, у нее начинало получаться, - Что вообще для тебя важно? Получить одобрение от деда? Это глупость. Его когда-нибудь не станет, а тебе придется принимать решения самостоятельно, - в нем начинает закипать ярость и эмоции подталкивают говорить все то, что он говорит, - Тебе нужно избавится от этих оков и я хочу тебе помочь, - Это смешно звучит, ведь он принес ей крысу в коробке, чтобы она испытала удовольствие от непростительного заклинания, - А еще тебе стоит перестать воротить носом, - говорит сквозь стиснутые зубы и это напоминает змеиное шипение, - я для тебя - самая лучшая партия и пора тебе это уже понять, - волшебника трудно вывести из себя. Но у Берк, кажется, получилось.

ПРИМЕР ПОСТА ИФЫ

Солнце неспешно начинает опускаться в воду, и остров окрашивается в предзакатные цвета. Резиденция Бёрков выглядит величественно и создает впечатление, что у людей, живущих там, нет проблем. Однако внутри, за закрытой дубовой дверью кабинета, защищенной различными чарами, ведется горячее обсуждение. Повышенные тона, резкие нотки, едкий дым из курительной трубки. Ифа устало упирается руками в край стола. Смотрит на пустую шкатулку и поднимает глаза на своего дела. Уже совсем старик, в коротко стриженных волосах ни одного намека на их первоначальный цвет. Ифа знает, что они были медными. А еще Ифа знает, что у них огромная проблема.
- Ты оставила шкатулку открытой? - Испытывающий взгляд глаз, которые совершенно не подходят морщинистому лицу. Не потеряли цвета, как будто принадлежат не глубокому старцу, а мужчине средних лет. Он не сидит в кресле, он ходит из стороны в стороны, крепко сжимает в ладони стакан с ирландским виски.
- Я уже говорила, что нет. - Резко отзывается, отталкивается от стола и идет к противоположному краю стола, чтобы налить и себе стаканчик. - Я же не дура, я прекрасно знаю, что трогать эту штуку нельзя. - Хотя хотела. Много раз хотела. Чуть меньше силы воли, чуть больше самонадеянности, и стала бы очередной жертвой артефакта. - Может, Деклан? - Выдвигает гипотезу, отпивая немного виски. Крепкий напиток греет изнутри. Но тревога никуда не уходит.
- Нет. - Дед мотает головой. - Он бы не украл у семьи. Не самый благородный сын, но все же Бёрк. - Вскидывает взгляд, но не говорит. Что как только станет главой семьи, Деклан будет вычеркнут из родословной. В тот же самый день. Это решение пока лучше при себе оставить. Ифа устало трет виски, отставляет стакан и берет в руки шкатулку. Выполнена вручную из черного дерева, с руническими узорами на крышке и боках. Три зачарованных замка сломаны. Ифа проводит по ним пальцами, как будто пытается понять, какая магия могла сломать защиту.
- Слухи, что эта штука в Лондоне, были давно. Но кто мог узнать, что она у нас? Больше ничего не взяли, значит, знали, что искать. Или... - Думать про «или» не хотелось, но было необходимо. Хмурится и переворачивает шкатулку. Подносит к ней лампу. Желтый свет позволяет разглядеть трещину, не толще волоска. - Go stróice an diabhal thú. - Тихо ругается себе под нос и показывает деду. - Этого достаточно, чтобы ничего не подозревающего вора потянуло именно к этой вещи. Наверное, он столкнул ее с полки, она треснула, и права выбора у воришки уже не осталось. - Захлопывает крышку и ставит шкатулку на стол, подальше от себя.
- Надо было закрыть в сейфе. - Бубнит дед, почесывая подбородок.
- Надо было посадить в хранилище на цепь какую-нибудь тварь, чтобы воры уходили не с опасными артефактами, а без рук. Что, к слову, я предлагала уже не раз. - Огрызается Ифа. Все еще раздражает, когда ее инициативу отметают с полуслова. Как будто большинство ее идей ничего не стоят. - Но сейчас вопрос не в этом. Вопрос в том, что мы будем делать. Привлечем твоего карманного хит визарда? - Предлагает вариант. Сама мало что смыслит в сыскной работе. В теории, может с помощью нескольких заклинаний выследить артефакт. Но это только в теории. А подобраться к укравшему будет еще труднее.
- Нет. - Отрезает дед, одним глотком допивает виски и наливает себе еще. - Ты пойдешь к Розье. - Дальше только молчание. Ифа не сразу понимает, что имеет в виду дед.
- Мы с Эваном на данный момент не разговариваем. - Голос становится холодным и отстраненным. Она не хочет сейчас видеть Розье. Не после того, что он сделал.
- На данный - не разговариваете. А на следующий, ты будешь предельно вежлива, дружелюбна и учтива. - Она видит логику в словах деда, но все равно поддаваться не хочет. У него и так слишком много власти над ней. Но сейчас просит слишком много.
- Он же тебе не нравится. - Напоминает ему Ифа и выдает циничную усмешку. Старший Бёрк не питает огромной любви к Эвану. С относительно недавних пор. - К тому же, если я пойду к нему за помощью... Такого рода, у него появится рычаг давления. - Стоит на своем, пытается выпутаться из ситуации, но по одному взгляду на лицо деда понятно, что он все решил.
- Sassenach тебе не пара. Но ему должно хватать порядочности не использовать эту ситуацию против тебя. - Говорит с расстановкой, задумчиво, постукивает указательным пальцем по краю стакана. - А если нет, то будешь решать проблемы по мере их поступления. - Он устало валится в свое кресло. Затягивается из потухшей трубки, и не сразу понимает, что весь табак уже сгорел. Ифа ошарашено смотрит на деда, но спорить не собирается. Тоже понимает, что надо либо привлечь Эвана, либо лезть в дело одной. Делает пару глубоких вдохов, и аппарирует в особняк Розье. Как всегда, без приглашения. Как всегда, не предупредив.
- Я тоже не ожидала, что появлюсь здесь. – Отзывается Ифа, рассматривая Эвана. Такой же, как всегда. Такая же улыбка, такой же взгляд. – Смотрю, ты, как всегда, сыплешь комплиментами. – Усмехается. Ей жутко неприятна эта ситуация. Еще ее настораживает, как быстро послушалась деда. Можно было подождать, найти другое решение… Нет. Время уходит, ситуация деликатная, дед прав. – Но ты прав. У меня есть определенная цель. – Ифа терпеть не может просить о помощи. Это больно бьет по гордости. – У меня есть проблема, и одна я не справлюсь. – Вздыхает, идет по кругу комнаты, рассматривая предметы, которые видела сотни раз. – Но ты должен пообещать полное неразглашение. Тогда я смогу объяснить, что произошло, а ты – решить, хочешь ли помочь. – Останавливается и смотрит на Розье. Уверена, что он согласится молчать. А затем, просто скажет, что ей нужно. Согласится – хорошо. Нет, умолять не станет. Пойдет разбираться сама. Или вынудит помогать приехавшего к деду по делам американца. Сложно, но возможно. Дед бы не одобрил. Сама бы не хотела привлекать малознакомого волшебника. Однако, за неимением другого выбора, придется поступиться правилами.